Наша страна большая. Западная ее часть лежит в Европе, восточная – в Азии. Практически во всех общеобразовательных школах урок географии начинается именно с этих слов. Конечно, слова учителя средней школы могут удовлетворить только ребенка и уложиться в его общие представления о мире. В действительности же, на этот вопрос по сей день не могут ответить однозначно ни политологи, ни философы, ни историки. В каких-то сферах деятельности мы настолько ценим международный, в частности, европейский опыт, что готовы перенимать его в полной мере, накладывая свои ментальные особенности. В каких-то, вдруг становимся самобытными, уникальными и непонятными ни Европе, ни Азии, а где-то – восточная культура оказывает колоссальное влияние. Ярким примером таких противоречий становится российская наркология. Каковы особенности службы и ситуация в плане обращаемости наркозависимых на сегодняшний день, как меняется характер терапии в зависимости от характера зависимости – ситуацию в целом мы попросили обозначить заведующего кафедрой медицинской и общей психологии Казанского государственного медицинского университета, научного руководителя реабилитационного центра для наркозависимых, доктора медицинских наук, профессора Владимира Давыдовича Менделевича.
— Ситуацию можно оценивать по-разному, например, на основании данных статистики или клинического опыта. Наш клинический опыт заключается в следующем: есть формы наркотических зависимостей, с которыми пациенты обращаются крайне редко, а есть формы, с которыми пациенты просто вынуждены обращаться в медицинские учреждения. Например, известно, что широко распространена зависимость от марихуаны, гашиша или, так называемой «травки». По нашим данным, около 30% татарстанских школьников хотя бы один раз в жизни пробовали «курить травку». Понятно, что зависимых гораздо меньше, но все-таки, употребление марихуаны является самым распространенным. Миллионы людей в мире употребляют марихуану. Но люди с зависимостью от «травки» обращаются к врачам крайне редко. Если посмотреть, состоят ли на учётах в наркологических диспансерах люди, употребляющие только марихуану, то можно увидеть следующую картину – таковых нет! Обращаются, как правило, пациенты с инъекционным употреблением наркотиков, и зависимостью, которая дезадаптирует человека и ухудшает его физическое здоровье. Кроме всего прочего появляются и другие опасные заболевания, сопряженные с этой зависимостью как ВИЧ, гепатиты.
Необходимо отметить, что с зависимостью от психостимуляторов обращаются также нечасто.
Дело в том, что для того, чтобы начать лечить пациента требуется его желание. А желание появляется в том случае, если сам пациент видит проблему, с которой необходимо обратиться к врачу. Многие, например, употребляя алкоголь, не ощущают, что у них есть какая-то проблема, и, действительно, ее может не быть до поры до времени. Но ее ощущают родственники. То же самое происходит и с зависимыми от стимуляторов. Если молодой человек в клубе однократно принял психостимулятор, ему весело, последствий никаких не последовало – проблемы, чтобы обратиться к врачу ни пациент, ни его родственники не ощущают.
С опиоидной зависимостью обращаются значительно чаще, что связано со способом употребления — инъекционным.
Можно подвести итог вышесказанному – наркосцена различная, употребляются разные наркотики, но обращаемость в наркологические диспансеры крайне низкая, потому что наркологическая помощь рассматривается людьми, которые страдают данными проблемами, как репрессивная – врачи не смогут помочь, поставят на учет, и, как говорят наши пациенты «какие-то девочки-психологи будут учить меня жить», то есть отношение к наркологической службе весьма скептическое.
— А каковы данные статистики? Отражается ли реальная ситуация?
— По статистике, действительно, в последние годы начинает увеличиваться удельный вес всех больных, кто обращается за наркологической помощью. Примерно 90% случаев обращений связано с опиоидной зависимостью, то есть наркологическая служба в основном работала и работает для этой категории наркозависимых.
Посмотрим статистку: в сравнении с предыдущими годами – чуть-чуть снизилось количество обращений людей с опиоидной зависимостью, чуть-чуть – увеличилось количество лиц с канабиоидной зависимостью. Три года назад резко увеличилось количество людей, употребляющих кокаин. Очень сложно отсмотреть реальную ситуацию — статистика строится на обращаемости -, но если говорить в целом, запрос на услуги наркологической службы по-прежнему остается ориентирован на потребителей опиатов.
— Какие подходы к лечению пациентов с опиоидной зависимостью существуют на сегодняшний день?
— Существуют стандарты лечения разных форм зависимостей. Если мы посмотрим российские стандарты и международные, предложенные ВОЗ, то найдем кардинальные различия.
— Почему?
— Этим вопросом мы занимаемся на протяжении 10 лет. Подавляющее число заболеваний в России и мире лечатся идентично. Например, шизофрения лечится точно также в Москве, Казани, Альметьевске, как в Нью-Йорке, Риме и Мадриде. Неврозы лечат одинаково. Всё лечать одинаково. Только наркоманию по-разному. Парадокс! Эта уникальность стандартов российской наркологии настораживает. Наша наркология, которая зародилась в 1976 году и до этого являясь частью психиатрии, по непонятным причинам в один прекрасный момент начала развиваться по самостоятельному, и, на мой взгляд, тупиковому пути.
— Есть ли разница в терапии пациентов с различными формами зависимости?
— Стандарты расписаны по каждой из форм зависимостей, но, к сожалению, они все почти одинаковы и как будто рассчитаны не на больных с наркозависимостью, а на больных с шизофренией.
Международные стандарты также расписаны по каждой из форм зависимости, но они принципиально отличаются – так, в принципе, и должно быть. Например, в международных стандартах написано – при лечении канабиоидной зависимости специфических методов лечения не существует. По ВОЗовским мировым стандартам, заместительная опиоидная терапия на сегодняшний день является наиболее эффективным методом лечения наркомании, подтвержденным в тысячах исследованиях. Эти данные и научные аргументы у нас, к сожалению, не обсуждаются.
— А как лечить канабиоидную зависимость, или зависимость от психостимуляторов?
— Во многом на сегодняшний день лечение построено на основании психологических методик. Пока не разработаны подходы лечения, нужно сделать акцент на развитии различных реабилитационных, психологических методик.
— Что значит «эффективное лечение в наркологии», если российские стандарты расходятся с мировыми, при многих формах наркотической зависимости не найдены методы лечения?
— Наркомания относится к хроническим рецидивирующим заболеваниям. У пациентов не должно быть ожидание чуда от лечения хронического заболевания. Необходимо реально помогать человеку адаптироваться в обществе, добиться долгой ремиссии заболевания, назначить поддерживающую терапию и так далее, как, впрочем, при любом другом хроническом заболевании. Невозможно усилием воли сделать так, чтобы не было при гриппе температуры под 40 — это понимают все, а вот накоманию принято считать вредной привычкой. До тех пор пока сформировано такое понимание, у нас всегда будут проблемы с оценкой эффективности лечения.
Если мы говорим о лечении наркомании, то нужно ставить реальные цели, знать свои ресурсы (а это 30%, как при любом другом хроническом заболевании) – остальные пациенты будут хорошо себя чувствовать, находясь на поддерживающем лечении, но, к сожалению, про них нельзя будет сказать, что они выздоровели. Точно так же, как, например, больные с сахарным диабетом.
Во всем мире отношение к наркозависимым гуманное, поток больных большой в лечебных центрах, многие соглашаются на наркологические программы. У нас, к сожалению, не так. Остается только сожалеть, что здравый смысл и научный подход пока не прижились в нашей наркологии. Но я — оптимист.
Екатерина Лобанова
