Проведено изучение клинико-психологических особенностей российских семей, ожидающих и имеющих приемных детей, и влияние аналитико-системного семейного психологического сопровождения на оптимизацию родительско-детских отношений. Его использование способствует коррекции и редукции деструктивных мотивов у супругов, формированию психологической готовности в семьях, ожидающих и имеющих приемных детей, и нивелированию депривации у приемных детей.
Целью данной научной работы является исследование клинико-психологических особенностей российских семей, ожидающих и имеющих приемных детей, а также влияние аналитико-системного семейного психологического сопровождения на оптимизацию родительско-детских отношений. Актуальность данного исследования заключается в негативном влиянии деструктивных клинико-психологических параметров приемных семей и у самих кандидатов в усыновители, опекунов или приемных родителей, а также патронатных воспитателей на искажение личностного развития приемных детей. Наиболее актуальными на сегодняшний день в вопросе устройства детей, оставшихся без попечения родителей (усыновление, опека (попечительство), приемная семья или патронатное воспитание), являются крайние меры обращения с детьми в семье, такие как жестокое обращение и/или детоубийство
Из 155 семей, обратившихся в органы опеки и попечительства над несовершеннолетними, в исследовании приняли участие 50 семей, имеющих или ожидающих приемных детей. Испытуемые состояли в официальном браке или фактически брачных отношениях. Возраст кандидатов составил от 30 до 60 лет, в том числе: до 30 лет — 10 человек, от 30 до 40 лет — 53, от 40 до 50 лет — 22 человека, от 50 до 60 лет — 4 человека. Высшее образование имели 40 испытуемых, 34 — среднее специальное и 15 человек — среднее образование. Объектом исследования были также 46 детей, оставшихся без попечения родителей и в дальнейшем переданные под опеку или в приемную семью, на патронатное воспитание и усыновленные (удочеренные) от младенчества до подросткового возраста включительно. Семейные пары или одинокие женщины обратились за психологической помощью добровольно или были направлены специалистами органа опеки и попечительства над несовершеннолетними. В исследовании изучены материалы катамнестического наблюдения семей, имеющих приемных детей, на протяжении 1, 3, 4, 5, 10, 17, 18 лет и 21 года.
Формы устройства детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, определены Семейным кодексом РФ. Порядок оформления документов от кандидатов, желающих воспитывать в своей семье приемного ребенка или нескольких детей, а также процедура рассмотрения этих дел в гражданском судопроизводстве предусмотрены Гражданским процессуальным кодексом РФ.
Приоритетной формой устройства ребенка, оставшегося без попечения родителей в семью, является усыновление (удочерение), так как он становится полноправным членом семьи и, как родные дети, имеет право на содержание и наследство. Что касается биологических родителей ребенка, то они в этом случае теряют все права, основанные на факте родства с ребенком. Усыновление (удочерение) может быть российскими и иностранными гражданами. Независимо от гражданства кандидатов, изъявляющих свое желание воспитывать в своей семье приемного ребенка (детей), данная форма устройства в семью является оптимальной с точки зрения интересов ребенка, оставшегося без попечения родителей.
Наряду с усыновлением (удочерением) Федеральным законом и законами субъектов Российской Федерации предусмотрены другие формы семейного воспитания. Опека или попечительство — вторая форма устройства детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей: над несовершеннолетними детьми — опека; над детьми в возрасте от 14 до 18 лет — попечительство. Приемная семья — третья форма устройства в семью как форма семейного воспитания детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, предусмотренная Семейным кодексом РФ. Приемная семья образуется на основании договора о передаче ребенка (детей) на воспитание в семью. Договор заключается между органом опеки и попечительства над несовершеннолетними и приемными родителями (супругами или отдельными гражданами). На воспитание в приемную семью передается ребенок (дети), не достигший совершеннолетия, на срок, предусмотренный указанным договором. Права и обязанности приемных родителей и детей, передаваемых на воспитание, регулируются главой 20 Семейного кодекса РФ и Постановлением Правительства РФ от 17 июля 1996 г. № 829.
Если кандидаты хотят взять ребенка на воспитание, но боятся, что самостоятельно не справятся, они могут заключить с органами опеки и попечительства договор о патронатном воспитании — четвертая форма устройства, по которому и ребенок (дети), и сама семья будут получать юридическую, социальную, психологическую, медицинскую и материальную помощь. В этом случае законным представителем ребенка (детей) остается администрация детского дома.
При таких формах устройства у детей сохраняется социальный статус, а следовательно и все льготы и выплаты. Сохранение социального статуса позволяет ребенку оставаться в банке данных для кандидатов на усыновление (удочерение), только уже иностранными гражданами. Как показывает практика, если ребенок уже передан по договору на патронатное воспитание, то приоритет остается за гражданами РФ, а не за приоритетной формой устройства.
В соответствие со статьей 54 Семейного Кодекса РФ «Право ребенка жить и воспитываться в семье» [3] интересы несовершеннолетних детей, а также кандидатов, изъявляющих свои серьезные намерения, в нормативно-правовом отношении предусмотрены, но на практике мы сталкиваемся с тем, что кандидаты сами выбирают форму устройства приемного ребенка в семью: усыновление (удочерение), оформление над ним опеки (попечительства), патронатное воспитание или приемную семью. Они заявляют пожелания к характеристике приемных детей: пол, возраст, внешние данные, состояние здоровья и т.д. Кандидаты мало интересуются психологическими и социальными особенностями приемных детей, адаптацией к новым условиям ребенка и их самих, дальнейшей социализацией бывших воспитанников интернатных учреждений к нормальным условиям жизни и семейного быта. Это происходит по разным причинам, на которые хотелось бы обратить внимание.
Во-первых, наличие у кандидатов в опекуны или усыновители, патронатных воспитателей одновременно рациональных и иррациональных мотивов в принятии решения воспитывать в своей семье приемного ребенка или нескольких детей. У 84% семей кандидатов выявлены деструктивные мотивы: разрешение семейного кризиса — 20%, получение материальной выгоды — 18%, реализация в приемном ребенке собственных комплексов и нереализованных планов (компенсация — 14% и замена в случае смерти (гибели) ребенка — 10%), желание соответствовать общепринятым нормам — 12%, разрешение личностного возрастного кризиса — 8%, разрешение детско- родительских отношений — 2%. Конструктивный мотив — подарить свою любовь тому, кто в ней нуждается, определился у 16% семей.
Методы исследования. Для работы над мотивами кандидатов, желающих воспитывать в своей семье приемного ребенка или нескольких детей, разработана «Анкета для кандидатов в усыновители, опекунов, патронатных воспитателей». Данная анкета является проективной методикой, с помощью которой можно составить краткий семейный анамнез: фамилия, имя и отчество кандидата, его пол и возраст, уровень образования и семейное положение, а также определить стадию жизненного цикла семьи и картину формирования мотивации или мотивов. Анкета позволяет выявить осознаваемые мотивы, которые проговариваются вслух, и неосознаваемые, которые в дальнейшей работе сопоставляются с другими полученными диагностическими данными. Сопоставление содержания анкеты с результатами диагностики других методик клинико-биографического, клинико-психологического и психологического методов позволяют кандидатам проговорить, прочувствовать и осознать свои мотивы. В некоторых случаях анкета позволяет выявить со стороны кандидатов признаки установочного поведения.
Во-вторых, у кандидатов в усыновители, опекунов, а также приемных родителей и патронатных воспитателей отмечается высокий уровень тревожности. Это можно подтвердить результатами скрининга неосознаваемых или малоосознаваемых проблемных областей личности [5]. В 92,1% случаев выявлены отклонения от нормативных данных: выше нормы — у 88,7%, ниже нормы (эйфория) — у 3,4%. Уровень внутриличностного неблагополучия соответствует норме у 7,9%. Сами кандидаты в опекуны и усыновители, патронатные воспитатели объясняют тревогу тем фактором, что приемные дети принадлежат к группе социального риска. Для многих кандидатов — это семья, в которой родители злоупотребляют спиртным, либо несовершеннолетняя или одинокая мать, давшая свое согласие на усыновление (удочерение).
В действительности — это дети, которые остались без попечения родителей и оказались в учреждении для социальных сирот по разным причинам: из родильного дома (стационара) по Акту об оставлении ребенка в лечебно-профилактическом учреждении и согласии матери на усыновление (удочерение); из больницы, в которую ребенок был доставлен вследствие изъятия его сотрудниками правоохранительных органов и органа опеки и попечительства над несовершеннолетними по причине ненадлежащего ухода или жестокого обращения с ним в семье; от матери, которая сама была воспитанницей такого же учреждения, и для нее является нормой переложить заботу о собственном ребенке на государство, тем самым продолжить его воспитание в тех же традициях; по заявлению матери о временном устройстве, с целью разрешения тяжелой жизненной ситуации, а по истечении этого срока она не забирает его домой; из семьи, члены которой не хотят принять ребенка по причине имеющихся у него проблем со здоровьем; из семьи, в которой не принимают ребенка, потому что он лишний или не того пола; от матери (родителей), которые признаны судом недееспособными; от родителей, которые находятся в местах лишения свободы; подкинутые дети; дети-сироты; поступившие повторно после отказа опекунов, патронатных воспитателей, приемных родителей, усыновления.
Все перечисленные факторы риска говорят о том, что в жизненном сценарии такого ребенка происхождение (зачаточная установка) — это случайность, рождение — нежеланное, место в жизни — ничей и общий. У таких детей высокий уровень базальной тревоги, что на первом году жизни осложняет формирование базисного доверия к окружающему миру.
Особое значение в этом периоде развития детской психики отводится формированию привязанности. Часто у воспитанников интернатных учреждений имеет место расстройство привязанности. При реактивном расстройстве привязанности детского возраста (ни к кому), при благоприятном изменении среды (усыновлении) это способствует нормальному социальному взаимодействию. Расторможенное расстройство привязанности детского возраста (ко всем) стойкое и с трудом поддается коррекции даже при благоприятном изменении окружающей обстановки (усыновлении). Расстройство привязанности детского возраста нередко сопровождается невротическими реакциями [1]. J. Bowlby указывал, что ребенок, рано оторванный от матери или оказавшийся в среде индифферентной к нему, проходит три стадии: протест, отчаяние, отрешенность. Вследствие этого у него формируется защитное поведение по типу отказа или пассивного протеста как самая ранняя форма защиты, в основе которой лежит невозможность удовлетворения базисных потребностей в безопасности и защищенности [2].
Прогноз адаптации и дальнейшей социализации таких детей к нормальным условиям жизни и семейного быта довольно сложен. Во многом он зависит от терпения, заботы, а главное, любви тех, кто берет на себя ответственность воспитывать в своей семье приемного ребенка [1].
В-третьих, кандидаты в опекуны или усыновители тщательно следят в процедуре подбора ребенка за соблюдением предписанных ими характеристик. По результатам диагностики «Анализа семейных взаимоотношений» (Эйдемиллер Э.Г., Юстицкис В., 1987; 1990) гармоничный тип семейного воспитания определился у 36% семей кандидатов, у 64,0% семей выявлен негармоничный тип семейного воспитания: смешанный тип (или отсутствие единого гармоничного типа у обоих супругов) — 20,0%; потворствующая гиперпротекция — 18,0%; доминирующая гиперпротекция — 14,0%; повышенная моральная ответственность — 6,0%; гипопротекция — 6,0%. Ребенок воспринимает действия своих приемных родителей как манипуляцию им. Подросток злится на них за это и в ответ пытается их наказать. Приемные родители не могут понять и простить ребенка, крайняя мера, на которую им приходится идти, — отмена усыновления (опеки, патронатного воспитания). Ребенок вновь ощущает себя случайным, нежеланным, ничьим и общим. Семьи, в которых нет тайны и от детей не скрывают факт усыновления, в будущем могут избежать эмоциональных потрясений в случае раскрытия тайны рождения.
В процессе реализации своих намерений кандидатам приходится взаимодействовать со специалистами из разных ведомств: Администрацией, Министерствами здравоохранения и образования, Судом, ЗАГСом и другими. Полученная в большом количестве информация от разных людей, имеющих свои представления о воспитании приемного ребенка, также является источником высокого уровня тревожности для кандидатов. Это можно объяснить реципрокным соотношением уровня тревожности и самооценки: чем выше уровень тревожности, тем ниже самооценка и наоборот. Для этого разработана оптимальная модель взаимодействия кандидатов в усыновители, опекуны и патронатные воспитатели с их кругом общения. При таком взаимодействии кандидаты получают информацию от узких специалистов дозировано, а также могут проговорить свое отношение к этой информации с психологом, что способствует их рефлексии и повышению уровня компетентности в этом вопросе.
МОДЕЛЬ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ КАНДИДАТОВ В УСЫНОВИТЕЛИ, ОПЕКНУНЫ, ПАТРОНАТНЫЕ ВОСПИТАТЕЛИ
И СПЕЦИАЛИСТОВ РАЗНЫХ ВЕДОМСТВ
Для объективной оценки уровня развития детей разработана методика «Линии нервно-психического развития детей от 3-х месяцев до 3-х лет». Объекты исследования: 600 детей от рождения до 3-4 лет.
Так как вербальные возможности ребенка первых трех лет жизни ограничены, а динамика его количественных и качественных изменений отражается в эмоциях, социальном поведении, навыках общей моторики и высших психических функциях, то данная методика основана на двух методах.
Первый метод включенного наблюдения медицинского психолога за поведением ребенка в эпикризные сроки: первый год жизни — ежемесячно; второй год жизни — ежеквартально; третий год жизни — 2 раза в год. Второй метод — клинико-психологический дополняет наблюдение медицинского психолога беседой с матерью (персоной ухаживающей, воспитателем) и непосредственным контактом психолога и ребенка (совместная игра и беседа). Данная методика позволяет оценить ребенка по линиям нервно-психического развития.
Социально-эмоциональное развитие в зависимости от возраста ребенка включает: проявление и характер эмоций или особенности эмоциональной сферы; реакции на значимую фигуру (мать, персону ухаживающую) и взаимодействие с ней в поведении и усваивании запретов; характер бодрствования, сон и аппетит, так как центральная нервная система у детей еще не достаточно дифференцирована, то именно эти режимные процессы могут отражать как психофизиологическую норму, так и признаки нервно-психических расстройств; взаимодействие со сверстниками; осознание собственной независимости физической и личности (в возрастные кризисы).
Общая моторика отражает последовательность угасания рефлексов новорожденного и смену их навыками от простейших передвижений к более сложным. Слуховые реакции у младенцев отражаются в слуховом восприятии от сосредоточения до локализации звука. Зрительные реакции оценивают зрительное восприятие от фиксации взгляда на погремушке до прослеживания ее движения в разных направлениях. Зрительно-моторная координация у младенцев отмечается при возможности тянуть руки ко рту и постепенном формировании навыков «единого поля» зрения и действия до хорошо скоординированных движений руки под контролем зрения. Мелкая моторика отражает поэтапное развитие кистей рук от раскрытия ладоней и формирования навыков захвата мелких предметов до овладения навыками рисования и лепки. Навыки самообслуживания начинаются от умения малыша во время кормления удерживать самостоятельно бутылочку до культурно-гигиенических навыков аккуратности и опрятности, которые прививают ему взрослые. Предметно-игровая деятельность отражает развитие линии от активного осязания игрушек (предметов), манипулятивных действий с ними и специфических до сюжетной игры.
Со второго года жизни в общей картине линий нервно — психического развития начинает проводиться диагностика сенсорного восприятия, так как является сложным психическим процессом, а у детей в этом возрасте первая сигнальная система преобладает над второй: преимущественно с помощью зрительного анализатора соотнесение объемных форм, геометрических фигур и цвета, формирование понятий величины и количества.
Речевое развитие отображает вербальные и невербальные возможности ребенка: самостоятельная речь включает качественные и количественные изменения предречевого, доречевого и речевого периодов развития; понимание обращенной речи начинается от понимания характера интонации голоса до возможностей выполнения многоступенчатой инструкции.
Внимание, несмотря на качественную постоянную непроизвольность, характерную для дошкольного возраста, можно оценить количественно: устойчивость в игре (на занятиях), измеряемую в минутах; количество запоминающихся объектов в пространстве (сначала объемных — игрушек, а затем и на плоскости — картинок).
Память как одну из высших непроизвольных психических функций можно оценить качественно и количественно: количество повторяемых за взрослым действий; при расширении невербальных возможностей ребенка количество запоминающихся картинках и вербальных, повторяя слова и фразы.
Мышление в диагностике нервно-психического развития позволяет оценить: качественные изменения, связанные с невербальными возможностями интеллекта; количественные изменения, отображающие расширение представлений о себе (схема лица и тела), формирующихся обобщающих понятиях (игрушки, одежа, еда и т.д.) и первых абстрактных понятиях времени («быстро — долго», «день — ночь»).
Теоретическое значение данной методики заключается в отображении динамики количественных и качественных изменений ребенка в эпикризные сроки. Практическое значение представляет интерес для широкого круга специалистов: психологов, детских неврологов и психиатров, коррекционных педагогов, так как позволяет: оценить уровень нервно-психического развития ребенка или его педагогическую запущенность; сопоставить выявленные трудности с компенсаторными возможностями ребенка; определить «зону ближайшего развития» для коррекционной работы специалистов, а также самих родителей.
Большое значение в работе по психологическому сопровождению отводится пониманию кандидатами особенностей формирования личности воспитанников и развития детской психики, а также связанными с ними проблемами поведения в подростковом возрасте. Для удобства восприятия практических представлений и их теоретических обоснований с точки зрения био-психо-социального подхода разработана таблица, наглядно отображающая стадии развития психики и личности.
Данная таблица создана на комплексном подходе: аналитическом, системном и семейном, а также отражает аспекты перинатальной психологии.
Выводы. Аналитико-системное семейное психологическое сопровождение заключается в предоставлении кандидатам информации об особенностях развития психики и личности ребенка — воспитанника интернатного учреждения, его адаптации к нормальным условиям жизни и семейного быта, клинико-психологической диагностике кандидатов, а также дальнейшей психологической помощи этим семьям.
Практическая значимость аналитико-системного семейного психологического сопровождения заключается в следующем: коррекции и редукции деструктивных мотивов у кандидатов в опекуны, усыновители, патронатные воспитатели при принятии решения воспитывать в своей семье приемного ребенка или нескольких детей; реконструкции отношений супругов; формировании психологической готовности в семьях, ожидающих и имеющих приемных детей; положительной динамике в нервно-психическом развитии и нивелировании проявлений депривации у приемных детей.
Е.А.Брецких
Санкт-Петербургская медицинская академия последипломного образования
Литература:
1. Добряков И.В., Вахарловский В.Г. Перинатальная психология и психиатрия: учебник Детская психиатрия. Под редакцией Э.Г.Эйдемиллера. С-Пб.: Питер, 2005. 1120 с.
2. Никольская И.М., Грановская Р.М. Психологическая защита у детей. С-Пб.: Речь, 2001. 507 с.
3. Семейный Кодекс РФ. М.: Проспект, 2000. 72 с.
4. Эйдемиллер Э.Г., Добряков И.В., Никольская И.М. Семейный диагноз и семейная психотерапия. С-Пб.: Речь, 2003. 336 с.
5. Яньшин П.В. Практикум по клинической психологии. Практикум по психологии. С-Пб.: Питер, 2004. 336 с.
