«Без исторического знания изучение предмета не может быть совершенно». (В.М. — Флоринский, 1869)
Вместо введения
Нередко приходилось слышать, что у выпускников медицинского университета недостаточные знания по вопросам истории той или иной специальности. Откровенно говоря, это всегда вызывало некоторое удивление. Вы спросите: почему? Потому, что в процессе преподавания специальности на кафедре акушерства и гинекологии №1 КГМУ вопросам истории предмета внимание уделяется постоянно и в достаточном объёме. На лекциях и практических занятиях всегда подчёркивается историческая связь времён, обязательно указываются итоги научных работ сотрудников. На кафедре имеется галерея из 150 портретов выдающихся акушеров гинекологов. Большие стенды посвящены жизни и деятельности профессоров B.C. Груздева, П.В.Маненкова и Р.Г.Бакиевой. Имеется стенд, отражающий историю кафедры. В лекционной аудитории вывешены красочные портреты заведующих кафедрой с их яркими высказываниями или высказывающие о них. На заседаниях научного студенческого кружка вопросы истории специальности постоянно разрабатываются студентами и делаются сообщения на студенческих исторических конференциях. Все материалы постоянно публикуются в различных журналах, сборниках и университетской газете «Казанский медик» (в прошлом «Советский медик»).
За прошедшие со дня создания университета (1804) годы периодически появлялись серьезные публикации о его деятельности, в том числе и о деятельности медицинского факультета (с 1930 года медицинского института, а с 1994 — медицинского университета). Укажем некоторые из них в хронологическом порядке.
1. Скандовский Н.А. — Краткая историческая записка клиники Императорского Казанского университета. Казань, 1842.
2. Булич Н.Н. — Из первых лет Казанского университета (1805 — 1819). Казань, 1891, части 1 и 2.
3. Загоскин Н.П. — История Казанского императорского университета (в 4-ёх томах к столетию университета). Казань, 1902 — 1904.
4. Загоскин Н.П. — Биографический словарь профессоров и преподавателей. Казань, 1904, часть 2.
5. Горизонтов Н.И. и соавт. — Казанская акушерcко-гинекологическая клиника в её прошлом и настоящем. Сб. раб. к 25-летию деятельности проф. B.C.Груздева. Петроград, 1917 -1923. стр. 9-68.
6. Маненков П.В. — B.C. Груздев (1866 — 1938). М., 1952.
7. К истории 1-й кафедры акушерства и гинекологии Казанского медицинского института. В трудах научн. конф., посвященной 100-летию со дня рождения проф. B.C. Груздева. Казань, 1966, стр. 5-34.
8. Козлов Л.А. — Кафедра акушерства и гинекологии №1. Сб. тр. к 175-летию КГМИ. Казань, 1989. часть 1, стр. 9-14; часть 2, стр. 83-90.
9. Тезисы докл. научн.-практич. конф. к 125-летию проф. B.C. Груздева. Казань, 1991.
10. Материалы юбилейной научно-практической конференции «100 лет акушерско-гинекологической клиники им. проф. B.C. Груздева: итоги и перспективы». Казань. 2000.
Полный перечень публикаций, отражающий ту или иную сторону деятельности сотрудников кафедры и клиники акушерства и гинекологии составляет более 100 единиц.
Необходимо иметь ввиду, что увеличение количества студентов в медицинском институте и открытие педиатрического факультета потребовало создание еще одной, второй кафедры акушерства и гинекологии. Такая кафедра начала работать 1 сентября 1933 года. Она «отпочковалась» от первой кафедры и некоторое время функционировала на базе клиники им.проф.B.C.Груздева (до Великой Отечественной Войны). С 1951 года новая кафедра получала свои базы — родильный дом № 5, № 6, а в настоящее время базируется в роддоме № 1. Краткую историю развития этой кафедры читатель может почерпнуть из статьи проф. И.Ф.Фаткуллина и соавторов «История и перспективы казанской школы акушеров-гинекологов» (Медико-фармацевтический Вестник Татарстана, 2003, № 42, с.13 и Казанский мед.ж., 2004, № 4, с.313-315). Подробные сведения о персоналиях читатель при желании найдёт в биографическом словаре: В.Ю. Альбицкий и соавт. — «Казанский Государственный Медицинский Университет 1804-2004гг. (биографический словарь)». Казань, 2004.
В настоящем очерке авторы на основании архивных поисков попытались восстановить первоначальные шаги преподавания одного из важнейших предметов медицины, называвшегося в те, не так уж и далекие годы, «повивальным искусством».
Как это было?
«Когда порой воспоминанье
Грызет мне сердце в тишине…» (А.С.Пушкин)
Все началось 18 (5 по старому стилю) ноября 1804 года когда «Высочайшей грамотой» Императора Александра I было определено создание Казанского университета. В феврале 1805 года состоялось его официальное открытие в обстановке скромного собрания при гимназии.
«Устав» вновь созданного университета определял в его структуре наличие «Отделения врачебных или медицинских наук», будущего медфака (с 1814 года). В свою очередь в составе «Отделения» создавались 6 кафедр, в числе которых предусматривалась кафедра «Повивального искусства». Организация преподавания на нем шла с определенными трудностями. Не вдаваясь в подробности, приведем мнение М.В.Казанского: «В общем, преподавание медицины в университете носило случайный характер, что и понятно, так как профессоров медицинского факультета было только трое: Браун, Арнгольдт (а потом Вердерамо) и Эрдман». («Путеводитель по Казани». Казань, 1899, стр.237). На этот период, о будущем знаменитом враче Казани К.Ф.Фуксе, автор мелким шрифтом сообщает, что «… в 1805 г. занял сначала кафедру естественной истории» (Там же стр.234).
По ряду обстоятельств преподавание акушерства в университете началось значительно позже его открытия, а именно в 181 1-1812 учебном году.
«Искусство повивания, или наука о бабичьем деле
есть часть медико-хирургической опытно
действенной науки … едва ли есть другая,
которая была бы важною человеческому роду
многополезною, как повивальная, отсюда
явствует, сколь благодарный есть повивальной
науки предмет, сколь знания ея есть нужно
всякому, кои — по справедливости врачами
именоваться желают». (Н.М.Максимович-Амбодик, 1784).
Арнгольдт Адам Иванович
Первым экстраординарным профессором кафедры хирургии и повивального искусства был утвержден 29 февраля 1812 года А.И.Арнгольдт. Родился в 1785 году. В 1804 году — поступил в Санкт-Петербургскую медико-хирургическую академию. С 1807 года — служил в Петербургском морском госпитале. С 1810 года — врач казанского адмиралтейства, откуда и перешел в Казанский университет. Знаток истории акушерства и гинекологии в России проф. В.С.Груздев считал: «Так как Арнгольд вовсе не был специально знаком с акушерством, то и деятельность его в качестве преподавателя этого предмета заслуживает упоминания только потому, что он был первым представителем этой науки в Казани» («Краткий очерк истории акушерства и гинекологии в России». Ж.а. и ж.б., 1906, т. ХХ, №3-4, стр. 267). Сегодня в преддверии 200-летия начала преподавания акушерства в Казани, нам кажется, эта характеристика не отвечает реальной действительности. Углубившись в поиск, мы обнаружили следующее.
По сообщению Н.Н.Булич («Из первых лет казанского университета». Казань, 1891, стр.595) «… лекции свои Арнгольд начал читать с августа 1812 года». С этого времени акушерство преподаётся в Казани непрерывно. На долю А.И.Арнгольдта выпало организовать чтение теоретического курса и аудиторных практических занятий. Практических занятий в акушерской клинике не было, так как не было ещё и самой клиники, то есть не было базы для клинического изучения акушерства. Эта возможность появилась много лет спустя, а именно в 1833 году, в бытность профессора А.Е.Лентовского, когда была открыта акушерская клиника.
А.И.Арнгольдт читал курс акушерства по иностранному руководству Фрорипа. Хотя к этому времени уже было издано Н.М.Максимович-Амбодиком первое отечественное руководство на русском языке «Искусство повивания или наука о бабичьем деле» (1784), но оно, вероятно, не использовалось широко. По крайней мере, в архивных документах нет указания на использование А.И.Арнгольдтом этого учебника. Однако, испытывая определенные трудности обучения предмету на иностранном языке, он перевёл с немецкого и издал на русском языке красочные «Таблицы Мартенса» для облегчения изучения «родоврачебного искусства». Это «Обозрение практического родовспомогательного искусства, начертанное в таблицах Ф.Г.Мартенсом» (Казань, 1813) явилось первым в Казани руководством на русском языке для изучения акушерства
Представляет интерес обсуждение необходимости издания этой книги.
В Национальном Архиве РТ хранятся документы (Фонд 1977, Совет, ед. хр. 88) под общим заголовком «Переписка с профессором А. Арнгольдтом и отделением врачебных наук об издании на русском языке таблиц Мартенса по акушерству».
Начинается она обращением А.И.Арнгольдта:
«В Совет при Казанском Университете
экстраординарного Профессора Адама Арнгольдта
Рапорт.
Для удобнейшего обозрения практической части родо врачебного искусства находится на немецком диалекте сочинение в таблицах Г-на Мартенса знаменитого немецкого акушера. Польза их признана в Германии; я руководствуясь сим одобрением намерен издать их на российском языке и употреблять для руководства при моих наставлениях в практическом родо врачебном искусстве; Почему для рассмотрения и утверждения совету сии таблицы представить честь имею. Марта 19 дня 1813-го года.
Подпись».
На полях пометка: «Слушали 19 марта». И дальше. «1813 года марта 19-го числа в собрании Совета по слушании сего рапорта Определено: представить на рассмотрение отделения врачебных наук по чему и дать выписку из сего протокола». Такая выписка была выдана на следующий день, т.е. 20-го марта за номером 214 и передана в отделение врачебных наук. Обсуждение состоялось без промедления. Вот как описывает это Н.Н.Булич (1891).
К.Фукс — «…хотя эти таблицы довольно изрядно расположены и конечно достойны быть переведёнными, но должно признать их весьма недостаточными и неудобными для совершенного руководствования студентов, посвятивших себя этой науке». Он предложил издать сочинение Штейна.
Ф.Эрдман — не отрицая достоинства таблиц Мартенса, ссылался на мнение самого сочинителя, что таблицы его скорее должны служить для повторения, чем как основательное руководство при преподавании из-за их краткости. Он считал более основательным руководством сочинение Фрорипа.
И.Браун — присоединился к мнению Эрдмана, добавив, что оба эти сочинения нельзя сравнивать друг с другом.
В документах есть приписка: «Как я не знаю немецкого языка и не могу судить о сочинении Мартенса. Адьюнкт Фёдор Каляйдович». Как гооврится «на нет и суда нет».
Арнгольдт ответил, что сочинение Фрорипа им используется для чтения лекций по акушерству, женским и детским болезням, а таблицы Мартенса он использует на практических занятиях.
Результаты дискуссии были переданы в Совет Университета, который рассмотрел их 26 марта 1813 года и определил: «Оставить впредь с разрешения Врангеля». Эта фраза осталась для нас непонятной и мы оставляем её без комментария. Однако, на этом дело не остановилось.
9 апреля1813 года А.И.Арнгольдт подаёт в Совет Университета подробный рапорт с объяснением организации своего преподавания акушерства с указанием используемых им источников. При этом напоминает, что руководство Фрорипа уже одобрено Советом, но оно не переведено на русский язык, и студенты имеют «…весьма великое затруднение в занятиях». Поэтому «чтобы отвратить сколько возможно сие неудобство» он перевёл таблицы Мартенса и «…их намерен употреблять при его наставлениях в практическом родо-врачебном искусстве». А сочинение Фрорипа им используются для чтения лекций. В завершении рапорта пишет: «Сие пояснение долгом поставляю сделать сим рапортом почтенному совету, потому что члены медицинского отделения г.г. профессора Эрдман, Браун и Фукс отвергают моё представление о употреблении таблиц Мартенса, потому, что они для руководства родо-врачебной науки не способны, что сие никогда утверждаемо не было и будучи профессором сей науки быть не могло». Рассмотрев этот рапорт Совет не нашёл ничего лучшего, как определить: «Направить сей рапорт в отделении врачебных наук».
К сожалению, до настоящего времени нам не удалось разыскать эту книгу. Да и при ознакомлении с документами не возникло уверенности, что она была издана. В одном лишь можно быть уверенным это то, что А.И.Арнгольдт использовал эти таблицы на практических занятиях.
Просматривая документы, связанные с изданием «Таблиц Мартенса», мы встретили в рапорте А.И.Арнгольдта Совету университета следующую фразу: «…окончив
теоретическую часть, приступая к практическим занятиям над фантомом, предполагаю для руководства употреблять на российский язык переведённые таблицы». Значит А.И.Арнгольд знал об акушерском фантоме и использовал его для обучения студентов! Что же представлял собой фантом, о котором вёл речь А.И.Арнгольдт? Этого установить пока не удалось, но кое-какой свет проливает на этот вопрос Н.Н.Булич в своей книге «Из первых лет Казанского университета» (1891). В главе о профессоре А.И.Арнгольдте читаем: «Единственное приобретение для преподаваемой Арнгольдтом науки, сделанное им в 1813 году, был доставленный им в анатомический театр труп младенца, чтобы «употреблять его на практических занятиях со студентами над фантомом для показаний различных положений младенца в родах». При этом А.И.Арнгольдт просил выдать ему 25 рублей для покупки «стеклянной банки и двух вёдер спирту для сохранения умершего младенца в анатомическом театре». Обратите внимание на то, что Н.Н.Булич в ссылке на Арнгольдта упоминает о занятиях студентов на фантоме.
Вспомним, что всего полвека назад М.В. Ломоносов в письме И.И. Шувалову «О размножении и сохранении народа российского» рекомендовал «Выбрать хорошие книжки о повивальном искусстве и, самую лучшую положив за основание, сочинить наставление на российском языке или, сочинив на другом, перевести на российский, к чему необходимо должно присовокупить добрые приёмы российских повивальных искусных бабок».
И всего 30 лет назад Н.М.Максимович-Амбодик в первом отечественном учебнике акушерства на русском языке призывал: «Здравый рассудок повелевает больше пещися о размножении народа прилежным соблюдением новорождённых детей, чем населением не обработанной земли неизвестными, чужеземными пришельцами». А чтобы поставить преподавание на высокий уровень, соответствующий современному развитию акушерства, Н.М.Максимович-Амбодик создаёт модель, по которой в сентябре 1782 года мастер Василий Коженков изготавливает первый отечественный фантом. Вероятно прообразом ему послужили модели фантомов, которые он мог лицезреть во время своего обучения за границей. Известно, что такие фантомы использовались в Европе в XVII веке. В книге «История медицины» (Т.Мейер-Штейнег и К.Зудгоф, М., 1925) есть изображение фантома с куклой, хранящегося в Йенской историко медицинской коллекции и датируемая 1650 годом. С.Н.Копшев сообщает, что акушерский фантом предложил в 17 веке И.Горн (БМЭ, М. 1974, т.1, стр.206-207).
А что в Казанском университете?
Н.П.Загоскин в своей многотомной «Истории Казанского университета…» (1902 — 1904) писал (том 3, стр.151): «Прибыв в Казань в августе 1810 года, профессор — Ф.Х.Эрдман встретился с совершенным отсутствием в юном университете, каких бы то ни было средств и пособий к клиническому преподаванию». В дальнейшем профессор Ф.Х.Эрдман приложил немало усилий и старания, чтобы добиться открытия при университете клиники.
Обратимся к другим источникам. Из письма попечителя учебного округа Салтыкова — министру народно просвещения графу А.К. Разумовскому: «Не говоря уже о недостатке самых элементарных литературных и других учебных пособиях, успехи воспитанников парализуются их невежеством в иностранных языках, в особенности же в латинском, благодаря чему иностранные преподаватели вынуждаются прибегать к помощи переводчиков или же читают аудитории, которая совершенно не в состоянии понимать их. С этим неудобством придётся считаться до тех пор, пока все преподаватели не будут замещены русскими людьми». По высказыванию уже известного нам Н.Н. Булича царило «…бессилие преподавания, существовавшего в первые годы Казанского университета, и полная неподготовленность студентов к слушанию университетских лекций, которые они в большинстве случаев не понимали, так как иностранные профессора не могли читать по-русски».
В 2012 году исполнится 200 лет от начала преподавания акушерства в Казани. Хотя, первоначально, в основном, оно велось умозрительно, тем не менее, у истоков его уже была проявлена забота о создании учебного иллюстрированного пособия на русском языке, а недостаток клиники в какой-то мере компенсировался занятиями на фантоме. Мы не знаем, что представлял собой тогда этот фантом, но сказанного вполне достаточно, чтобы благодарно склонить голову перед образованностью, стоявшего у истоков преподавания акушерства в Казани, профессора А.И.Арнгольдта.
Читатель! Справедливости ради следует обратить внимание на то А.И.Арнгольдт был назван первым профессором не только повивального искусства, но и хирургии. И здесь он проявил заботу о преподавании этой специальности. Н.П.Загоскин в своей «Истории…» (Казань, 1904, т.3, стр.6) писал «…казанский университет вступил в свою жизненную стезю при абсолютном отсутствии каких бы то ни было учебно-вспомогательных учреждений, при полном отсутствии даже необходимейших учебных пособий, и вся созидательная работа оказалась у него в этом отношении — впереди, сделавшись задачею первых десятилетий его существования». И продолжал (стр.144) «Единственный сколько-нибудь значащий дар поступил летом 1812 года от вновь назначенного профессора хирургии А.И.Арнгольдта, который, при рапорте в совет от 26 июня, представил лично им изготовленные анатомические препараты, состоящих из двух ног, одной руки и головы, представляющие артерии, их разделение и мышцы, и очищенные кости для скелета».
К сказанному следует добавить, что лекции по хирургии он читал по руководству И.Ф.Буша, а на практических занятиях использовал книгу Беттхера «Краткое изложение отборных хирургических повязок в пользу молодых лекарей» в переводе с немецкого М.Митрофанова (Спб. 1803). Н.Н.Булич (1891), ссылаясь на «Протоколы совета, 1814 г.», указывает, что «По два экземпляра того и другого сочинения были приобретены на деньги отпускаемые на содержание студентов».
Выше мы указали, что хлопотами Ф.Х.Эрдмана была открыта клиника. Так вот по сообщению И.П.Загоскина («История…», 1902, т.1, стр.295) А.И.Арнгольдту «… с сентября месяца 1817 года поручен был клинический институт».
Профессор А.И.Арнгольдт заботился о санитарном состоянии г.Казани. 5 июля 1818 года в ознаменовании 13-й годовщины университета он на «публичном акте» прочитал речь, изложенную на 23-х страницах, «Рассуждение об отношении общего организма к особенному и влияние воздуха и воды на здравие организма». В ней затронут был «Животрепещущий вопрос о неблагоприятных санитарных условиях г.Казани, с отсутствием доброкачественной питьевой воды в их главе, и усиленно призывал казанских граждан к попечениям и материальным жертвам в пользу общественной гигиены» (Н.М.Загоскин — «История…», 1903, т.2, стр.182). И это было не случайным эпизодом. Среди его рукописных работ находим: «Проэкт очищения пресной воды Свеаборгского порта посредством угля и песка» (1811). Кроме того им опубликована статья «О влиянии воздуха и воды на здоровье человека» (Заволжский муравей, 1832). Все это дает возможность современным гигиенистам упоминать А.И.Арнгольдта при изучении истоков учения о гигиене в Казани.
В 1814 году А.И.Арнгольдт уехал в Тобольск директором училищ тобольской губернии, в качестве которого проработал там около двух лет. В 1817 году он вернулся в Казань в университет и 5 августа снова определен на должность профессора хирургии, «… с поручением заведывания клиническим институтом (с 21 сентября 1817 г. по 7 февраля 1818 г., когда сдал его проф.Фуксу), но уже 5 августа 1819 года уволен Магницким, вместе с рядом других профессоров, из университета» (Н.М.Загоскин — «Биографический словарь…». Казань, 1902, ч.2, стр.113-114).
В последующие годы работал инспектором симбирской врачебной управы, написал трактат «О священных основаниях биологии и пр.» (рукопись, 1824). В связи с этим обстоятельством на заведование кафедрой «Повивального искусства» был назначен Э.О.Вердерамо. Проф. В.С.Груздев считал его «…гораздо более достойным, в смысле подготовки, представителем акушерства в Казанском Университете» (Ж.а. и ж.б.,1906, т. ХХ, №3-4, стр. 267-268).
Вердерамо Эммануил Осипович родился в 1778г. в городе Лечче Неаполитанского Королевства. Учился в городе Салерно, где в 1803 г. получил степень доктора философии, медицины и хирургии. С 1805г. — адъюнкт родовспомогательного искусства и хирургии в городе Неаполе. В 1812г. Венским Университетом ему присуждена степень доктора медицины.
8 января 1815 г. избран профессором повивального искусства в Казанском Университете, где проработал 5 лет. Не владея русским языком, курс акушерства читал на латинском языке и не имел, как и его предшественник, клинического материала. Кроме акушерства периодически преподавал хирургию, мочеполовые и венерические болезни, врачебное веществословие, фармацию, врачебную словесность, итальянский язык. Производил хирургические операции, имея собственный набор хирургических инструментов, среди которых были акушерские щипцы Леврета. Как знатоку фехтования ему поручали проводить экзамен в «знании фехтовального (sic!) искусства» пишет Н.П.Загоскин в биографическом словаре. Более двух лет был деканом медицинского факультета. 23 января 1820 г. уволился из Университета, оставив ему в дар свою библиотеку, а набор хирургических инструментов был выкуплен Университетом. Выдвигался на звание почетного члена Университета, но не был утвержден попечителем учебного округа М.Л. Магницким. Из трудов по акушерству известна лишь рукопись на латинском языке «Tractatus de arte obstetricia» (год издания неизвестен). Следует согласиться с мнением В.С.Груздева о том, что, несмотря на сказанное выше Э.О.Вердерамо «не сыграл никакой роли в истории русской медицины, во-первых, потому, что совершенно не владел русским языком, во-вторых, потму, что не имел в своем распоряжении клинического материала» (Ж.а. и ж.б.,1906, т. ХХ, №3-4, стр. 267-268).
Владимирский Александр Павлович
«Есть в осени первоначальной
Короткая, но дивная пора»
А.С. Пушкин
В юбилейном сборнике, посвященном 100-летию со дня рождения B.C. Груздева
(Казань, 1966), профессор П.В.Маненков и доцент Н.В.Андрезен писали: «В октябре 1821 года ординарным профессором на кафедру повивального искусства был избран доктор медицины и хирургии А.П. Владимирский. Он занимал кафедру до 1822 года и ничем себя не проявил». Вот эти слова и побудили к архивному поиску. Прежде всего, из «Биографического словаря» Н.П. Загоскина (1904, часть II. стр.154) узнаём, что А.П.Владимирский окончил медико-хирургическую академию и в 1802 году проходил практику по повивальному искусству в московском воспитательном доме. Здесь, уважаемый Читатель, мы должны сделать маленькое отступление. Московский воспитательный дом был открыт в 1764 году Екатериной II по рекомендации И.И. Бецкого. При этом доме был открыт «…особливый госпиталь для неимущих родильниц» — первое в России родильное отделение, прообраз будущего стационарного родовспоможения. Тогда же И.И. Бецким было составлено руководство по воспитанию детей с рождения до зрелости. Первым пунктом этого руководства были следующие слова: «Кто обижает беременную женщину, тот рода человеческого злодей». (Э.М.Конюс — «Истоки русской педиатрии». М., 1946).
Из «Биографического словаря» узнаём также, что А.П. Владимирский участник войны с Наполеоном в 1812 году, а в 1816 году «за отличные познания во врачебных науках и искусстве получил степень доктора медицины и хирургии». С 5 сентября 1819 года он — директор Казанского университета. 29 октября 1821 года избран ординарным профессором по кафедре повивального искусства. 5 декабря 1822 года «по расстроенному здоровью» уволен «как от должности директора университета, так и от звания профессора». Не исключено, что причиной этому послужил раздор с М.Л.Магницким. Как видите, ни слова о деятельности на кафедре повивального искусства. Даёт ли это право говорить, что А.П.Владимирский ничем себя не проявил на поприще профессора акушерства?
В архивных документах нами обнаружено, что в марте 1822 года, будучи ещё директором университета и заведующим кафедрой «повивального искусства» он писал в Совет медфака: «Для преподавания лекций повивального искусства нужно иметь фантом и полный набор родовспомогательных инструментов ныне употребляемых…». Следует отметить, что некоторые хирургические инструменты имелись в арсенале учебных пособий кафедры, так как были приобретены у профессора Э.О.Вердерамо. В числе их были Левретовы щипцы и, вероятно, демонстрировался акушерский стол, находившийся из-за отсутствия акушерской клиники в анатомическом театре. В связи с необходимостью пополнения и обновления инструментов профессор А.П. Владимирский обратился с просьбой закупить фантом и инструменты. Совет медфака счёл «это весьма нужным», и по инстанции прошёл запрос в Совет университета, а затем попечителю учебного округа. Согласие было получено и инструменты были закуплены двумя партиями в 1824 и 1827 годах.
Уважаемый Читатель легко заметил, что уволенный из университета в декабре 1822 году А.П.Владимирский уже не смог воспользоваться инструментами, купленными по его заявке. Процесс закупки шел медленно, но так как он был запущен самим директором университета, то его уже не решились остановить.
Нас заинтересовало движение документов и вот что мы обнаружили в архиве университета, хранящегося в Национальном Архиве РТ (фонд 977, опись медфака).
На запрос А.П.Владимирского Совет медфака отреагировал положительно и обсудив, вынес определение, «…что приобретение фантома с родовспомогательными инструментами, ныне употребляемыми, отделение находит весьма нужным и просит Совет университета ходатайства о благовременном приобретении оных нащёт клинической суммы» («Разные предписания, последовавшие в 1822 г.»). Как не покажется странным, сведения о том, как инструменты были приобретены, мы обнаружили только лишь в документах фонда за 1832-34 годы.
По требованию ректора университета была составлена «Записка» о состоянии учебных заведений. «Записку» составил ординатор, а с 1827 г. по 1852 г. непрерывно несший должность секретаря медицинского факультета, Иван Дмитриевский. Он писал: «Дело сие сдается в архив для хранения по постановлению отделения врачебных наук 14 августа 1834 года…» Это было дело с описью инструментов выписанных профессором, И.К.Ероховым из Петербурга («Об инструментах выписанных из Петербурга» 21 июня 1824 г.). Вот что там имелось: «Выписка из протокола в Совет июня 28 дня сего года. Слушано было предложение Господина Попечителя от 17 июня за № 2222 при коем препровожден список инструментов и самые инструменты, выписанные Г.Профессором Ероховым из С.Петербурга просить сделать распоряжение о внесение оных в опись по принадлежности».
Определено, «ящик с оными инструментами, к повивальному искусству относящиеся поручить Г.Профессору Эйвальду, выдать ему оные по описи с распискою». И расписка: «Эти инструменты в ящиках получил я. О.Профессор Дк.Э.Эйхвальд. Казань, августа дня 10-го 1824 года».
И так, проф.А.П.Владимирский обратился в отделение врачебных наук с просьбой о покупке фантома и инструментов, отделение сочло это «весьма нужным» и обратилось с просьбой в Совет университета, совет запросил разрешение попечителя и с его согласия поручил покупку инструментов проф.И.К.Ерохову. Тот закупил их в Петербурге, организовал доставку в университет и под расписку вручил проф.Э.Эйхвальду, который в 1823-25 годах привлекался временно для преподавания акушерства. Читая перечень инструментов, мы находим среди них Сиболидовы щипцы, Левредов складной рычаг, Смелиев крючок женский серебренный катетер, инструмент для перевязывания маточных полипов и др. Всего 10 единиц на сумму 282 руб.75 коп. Однако фантома в этом списке нет.
Держим в руках другой документ («О представлении в Совет копий с описей всех инструментов под ведением отделения находящихся» 23 августа 1832 г.). Читаем: лист 8 — «В отделение врачебных наук О.профессора Александра Лентовского
Рапорт
В следствие выписки из оного отделения
от 27 августа за № 126 честь имею при сем представить
список всех акушерских инструментов, в ведении моем находящихся. О.профессор А.Лентовский
15 октября 1832 года»
Лист 9 — заглавие «Список Акушерских инструментов».
Лист 10 — «1. Инструменты, полученные из Берлина от Мастера Кителя в 1827 г.» и далее приведен список из 27 единиц названий, на сумму 209 руб.10 коп., где под № 17 (вот оно!) обозначен фантом! Переворачиваем лист и на обороте читаем: «II. Другие акушерские инструменты (1824 г.)». Видим перечень инструментов купленных проф.И.К.Ероховым в 1824 году и принятых на хранение проф.Э.Эйхвальдом. Эти инструменты уже стали «другими», т.к. в 1827 году куплены более современные и в их числе фантом. Ура!
Следует сказать, что с пометкой И.Дмитриевского есть еще несколько документов, говорящих о движении инструментов. Так имеется «Дело о покупке хирургических и анатомических инструментов, начавшееся в мае 1814 года». Слово «начавшееся» и предлог «в» зачеркнуты, а под «1814 г.» приписано «1822». Значит в 1822 году с этим документом «работали». На листе № 5 находим следующее: «В отделение медицинских наук императорского казанского университета профессора Фукса и адъюнкта Карейши
Представление».
Добросовестный П.Карейша «профессора Фукса»дописал потом, это видно из почерка одной руки и цвета чернил с подписью Петра Карейши А что в прошении? «… по рассмотрении и состоянии хирургических инструментов принятых господином Профессором Фуксом 1819 года августа 22-го дня от Г.Профессора Арнгольдта и купленных того же года сентября 7-го дня у Г.Профессора Вердерамо» сказано, что инструменты от долговременных их лежаний и многого употребления несколько потускнели и не имеют надлежащей гладкости», поэтому требуют одни «шлифовки», другие «особенной поправки», то есть ремонта, а третьи «замены новыми», то есть дополнительного приобретения. Была определена и четвертая группа инструментов, вышедших из употребления и годных только как наглядное пособие для истории медицины. Приложен список содержащий перечень из 61 пункта. Под № 59 читаем «В числе сих инструментов находятся акушерские щипцы» и отнесены они в четвертую группу, т.е. как образец старых инструментов. Прошение это помечено «1821 года сентябрь (неразборчиво) дня».
Листаем дело «Об описи хирургических инструментов» от 10 июня 1825 года (ед.хр.74, л.6). добросовестно перечисляются параграфы, определяющие хранение инструментов, начиная с момента утверждения «Устава» 1804 г., переписка Совета с отделением врачебных наук по этому вопросу; копии списков инструментов. Обращает на себя внимание следующая запись (листы 5 и 6): «По рапорту профессора Арнгольдта 1819 года июля 28 дня поступило купленных им инструментов» и далее следует перечень инструментов, приобретенных вероятно у профессора Э.О.Вердерамо, но акушерских инструментов нет среди них.
Однако дальше: «Наименование вещей, которые вовсе в описи не означены». В этом разделе под № 6 — «катетер серебряный женский», но его можно отнести к хирургическим инструментам. Но вот под № 9 — «щипцы Левретовы — I». Вероятно это те самые «акушерские щипцы», которые К.Фуксом и П.Карейшей в 1821 году отнесены в разряд старых образцов, а посему и не числились в описи.
Держим в руках дело «О проверке обследования анатомического театра» от 31 августа 1825 года (ед.хр.73, л.6). Опись составлена пунктуальным П.Карейшей, ставшим к этому времени уже экстраординарным профессором. Проверку вели профессора Фогель и А.Е.Лентовский. Все было налицо. Для нас в этом деле интересна надпись на листе № 5. Это копия «Список вещей, анатомическому театру принадлежащих». В этом списке под № 2 — «стол акушерский — I».
И так мы в праве утверждать, что на заре преподавания акушерства в Казанском университете профессора, руководившие кафедрой повивального искусства, знали о необходимости использовать в обучении будущих врачей инструментов и, что особенно важно, акушерского фантома и осуществляли это вначале подручными средствами, как то делал проф.А.И.Арнгольдт, а затем использовали, приобретенный в 1827 году настоящий фантом.
К сожалению, мы не имеем возможности сказать, что он собой представлял, так как сведений о нём не найдено. Однако известно, что в Берлине инструменты были куплены у мастера Киттеля. Подтверждение этому являются хранящиеся в музее кафедры до настоящего времени инструменты с выбитым на них клеймом: «Kittel» (рис.1).
Рисунок 1. Ложка акушерских щипцов с клеймом «KITTEL»
Таким образом, по инициативе профессора А.П. Владимирского была закуплена в 1824 году первая партия акушерских инструментов (10 единиц), а в 1827 году — вторая (27 единиц, среди которых под номером 17 был фантом) на общую сумму 491 рубль 85 копеек. Они и составили первоначальную основу наглядных пособий для преподавания акушерства в университете.
Исходя из выше сказанного, мы узнаем, что профессор А.П. Владимирский за своё недолгое руководство кафедрой повивального искусства всё-таки проявил себя пониманием необходимости обеспечения наглядными пособиями и, что особенно важно, акушерским фантомом для преподавания акушерства.
Дальнейший качественный скачёк в преподавании «Повивального искусства» произошел с открытием акушерской клиники.
Известно, что в 1833 году, в период заведования кафедрой А.Е. Лентовским при клинике Казанского университета было открыто акушерское отделение на шесть кроватей. Теперь студенты могли практически наблюдать роды. Этим событием было начато клиническое преподавание акушерства. Первоначально это отделение располагалось на первом этаже здания «старых клиник», а в 1900 году переведено во вновь выстроенное здание «новых клиник», где и находиться по сей день (ул. Л. Толстого, 4). Имеются сведения, что за первые 9 лет работы акушерской клиники было принято всего 145 родов, то есть в среднем по 16 родов в год. Тем не менее, студенты медфака уже могли наблюдать роды. Гинекологического отделения в клинике не было, ибо гинекологии, как отдельной медицинской специальности, в то время не существовало, хотя женщины с так называемыми «женскими болезнями» изредка госпитализировались в терапевтическое отделение, располагавшееся на втором этаже. А.Е.Лентовский за акушерские и тем более за гинекологические операции не брался. (П.В.Маненков — «Обзор деятельности гинекологического отделения Акушерско-гинекологической клиники КГМИ за время 1833 — 1936 гг.». Тр. КГМИ. Казань, 1935,т.4, стр.29-34.
В Казани в то время акушерско-гинекологическая практика находилась в руках ученика Н.И.Пирогова талантливого хирурга А.А.Китера. Он в 1840 году получил место адъюнкта теоретической хирургии в Казанском университете. Затем в 1842 году — экстраординарного, а в 1846 году — ординарного профессора. Рассматривая акушерство и гинекологию как часть хирургии, он считал, что и способы лечения должны быть по преимуществу хирургическими. 24 мая 1844 года им, совместно с профессором оперативной хирургии Ф.О.Елачичем впервые в России с успехом выполнена влагалищная экстирпация матки, поражённой раком («Вырезывание всей матки, раковатой без выпадения». Казань, 1846). В 1848 году А.А. Китер выбыл из Казани в Петербург.
Не менее важным событием, имевшим место в период заведования кафедрой А.Е. Лентовским было выделение преподавания детских болезней в самостоятельную дисциплину. Дело в том, что изначально изучение акушерства и детских болезней велось вместе. Одно время кафедра так и называлась «Акушерства, женских и детских
болезней». Первый учебник по акушерству на русском языке Н.М.Максимовича-Амбрдика содержал специальный раздел по уходу и воспитанию новорождённых, выделенный в отдельный том.
Развитие педиатрии в России совершалось на протяжении 300 лет. Особый этап связывают с развитием преподавания в университетах. Здесь следует упомянуть двух известных учеников профессора-акушера С.А.Громова, а именно: ставшего в последствии известным санкт-петербуржским акушером-педиатром профессора С.Ф.Хотовицкого и профессора Казанского университета А.Е.Лентовского. В 1823 году он был назначен заведующим кафедрой «Повивального искусства» и сразу же начал выделять учение о детских болезнях из курса повивального искусства, а с 1826 года, впервые в России, начал читать специальный теоретический цикл лекций о детских болезнях. Не ограничившись периодом новорождённости, он включил в программу вопросы физиологии и патологии детей старшего возраста, а также детские инфекционные болезни.
Дальнейшее развитие преподавания акушерства, женских и детских болезней в Казани произошло при профессоре А.И.Козлове, который заведовал кафедрой на протяжении 20 лет с 1856 по 1876 годы. Но это уже другая история.
В завершение очерка укажем с сожалением, что фотографий А.И.Арнгольдта, Э.О.Вердерамо, А.П.Владимирсского и А.Е.Лентовского нами до сир пор не найдено.
Возможно в запасниках библиотек и музеев, а также в личных архивах, эти фотографии имеются. Авторы очерка будут весьма благодарны если кто-либо из читателей помогут их отыскать.
Ad avgusta per angusta! — к благородному через препятствие.
Проф.Л.А.Козлов, асс., кмн Н.В.Яковлев, ст-ты КГМУ Л. Тухватулова, Р. Рахимзянова,
Кафедра акушерства и гинекологии №1 КГМУ (зав. каф.- проф. А.А. Хасанов)
