В отечественной онкологии сегодня достигнуты значительные успехи, во многом благодаря нацеленности медицинской общественности на раннее выявление опухолей. Хирургия в онкологии, безусловно, основной метод лечения. И надо сказать, что высоты, которые берет хирургическая онкология сегодня подтверждаются результатами лечения ранее неизлечимых, казалось бы, заболеваний. Облик хирургии в онкологии меняется с каждым днем, с каждой проведенной операцией. И мы — свидетели ее бурного совершенствования. Подробнее об этом мы поговорили с главным врачом ГАУЗ «РКОД МЗ РТ», главным онкологом Приволжского федерального округа, главным внештатным специалистом онкологом МЗ РТ, заведующим кафедрой онкологии и хирургии КГМА, профессором Рустемом Шамильевичем Хасановым, а также заведующим вторым торакальным отделением ГАУЗ «РКОД МЗ РТ», профессором Евгением Иосифовичем Сигалом и заведующим первым гинекологическим отделением ГАУЗ «РКОД МЗ РТ» Андреем Владимировичем Пановым.
— Какие инновационные подходы сегодня можно наблюдать в современной хирургической онкологии?
— Р.Ш. Хасанов: Надо сказать, что в онкологии хирургия занимает огромное, первостепенное место. Мы всегда придерживались мнения, что необходимо как можно «чище» выполнить операцию, то есть удалить больше пораженных тканей и при этом сохранить качество жизни пациента. Но онкология сегодня четко нацелена на раннее выявление раковой болезни. Мы стремимся к тому, чтобы можно было бы обойтись только малоинвазивными хирургическими методами. Заведующий вторым торакальным отделением РКОД МЗ РТ, профессор Евгений Иосифович Сигал — первопроходец в нашей республике по внедрению методов малоинвазивной хирургии в онкологию. Более того, малые вмешательства при ранних формах рака — это terra inkognita для хирургов. Необходимо более широкое обучение специалистов. Хочу сказать, что инновационные подходы в хирургической онкологии весьма различны. Начиная самыми современными мощными медицинскими технологиями: аппаратура, лекарственное обеспечение хирургического и анестезиологического пособия и прочее, заканчивая алгоритмом ведения больных. Эти и многие другие разработки и были придуманы для онкологии. Инновация по сути и заключается в том, чтобы провести радикальные операции и при этом восстановить утраченную функцию.
— Решение проблемы онкологической заболеваемости требует серьезных изменений…
— Безусловно, сегодня есть положительная тенденция к увеличению заболеваний выявленных на ранних стадиях. И понятно, что это не делается быстро. Нельзя в один миг перевернуть мир. Важно менять менталитет наших жителей, врачей первичной сети. Это огромная, требующая больших затрат и конечно, времени, работа. Отрадно, что Россия встала на этот путь — с 2009 года в стране благодаря усилиям, приложенным Министерством здравоохранения РФ, Правительством РФ, региональным ведомствам действует Национальная онкологическая программа. И суть ее заключается не просто в том, чтобы купить медицинский аппарат, установить его. Главному специалисту онкологу МЗ РФ, профессору В.И. Чиссову удалось донести до наших властей актуальность внедрения этой программы и выделения для ее реализации финансовых средств. И что самое главное — цель программы не закупить миллиардные аппараты, а снизить смертность, повысить раннюю выявляемость рака. В нашей республике в результате реализации программы усилиями медицинской общественности удается с каждым годом примерно на процент улучшать выявляемость рака на ранних стадиях. А что такое процент? Это десятки, сотни спасенных жизней, и практически стопроцентное излечение! Буквально 10 лет назад статистика была такова: 46% выявленных случаев — ранние формы рака. Сегодня эти данные составляют 53,5%.
— Как Россия выглядит на мировой медицинской арене в плане внедрения различных инновационных методов в хирургическую онкологию?
— Е. И. Сигал: Участвуя и выступая на различных конференциях, конгрессах мы понимаем, что Россия на фоне других развивающихся стран выглядит очень достойно. В частности наша республика. Во-первых, благодаря научной базе, где традиции и преемственность — важнейшие составляющие. Во-вторых, наши современные результаты говорят о высоком уровне онкологической помощи, оказываемой в республике. Надо сказать, что в плане инструментария, подходов к лечению мы находимся на одном уровне с зарубежными странами. Сшивающие аппараты, которые были, кстати, созданы еще в СССР, ультразвуковые инструменты, которые позволяют оперировать практически бескровно, электрохирургия (аргоноплазменная хирургия) и лазерные технологии дают возможность работать точно и безопасно. А это позволяет улучшать как качество операции, так и послеоперационный период. Однозначно, облик хирургической онкологии изменился. В Татарстане, впервые в России была внедрена так называемая торакоскопическая операция — эндохирургические операции на уровне грудной клетки. У нас самый большой опыт в России по лечению онкологических заболеваний этим методом. Мы доказали, что через небольшие проколы возможно выполнить большие серьезные операции на грудной клетке. Также в 2005 году нами был разработан и внедрен в практику алгоритм лечения пищевода Баррета. Заболеваемость раком нижней трети пищевода в республике стала снижаться. Актуальность этой методики безусловно на лицо — риск возникновения рака при пищеводе Баррета возрастает в 44 раза.
— А.В. Панов: В области гинекологии была внедрена бескровная хирургия при помощи электрохирургической установки. Это дало возможность значительно, в десятки раз, снизить кровопотерю при хирургических вмешательствах.
— На какие области в плане внедрения инновационных методик делается больший упор?
— Р.Ш. Хасанов: Большее внимание безусловно, обращается на те локализации, которые более всего распространены. Мы очень много занимаемся разработкой новых подходов к лечению рака молочной железы. Но инновации заключаются не только в этом. Важен правильно добытый операционный материал, установка морфологической принадлежности опухоли, ее типа. От правильного выявления экспрессии гормонов зависит тактика дальнейших действий в терапии. Инновации нужны не только в хирургическом пособии, они заключаются не только в искусстве хирурга, но и в плане идеологии всего процесса лечения. Например, преследуя эти цели мы совершенствовали генетическую лабораторию. Мы уделяем внимание всем видам рака. Но некоторые из них не поддаются лечению в силу своей запущенности, например рак поджелудочной железы. Но и в этом вопросе у нас очень много методик, разработанных татарстанскими специалистами. Три года назад мы внедрили протезирование суставов: тазобедренного, коленного при саркоме костей. Понятно, что удаление конечности для молодых людей, которые чаще всего и страдают этим заболеванием означает полную потерю социализации. Эндопротезирование при этом заболевании республиканские хирурги уже освоили, несмотря на небольшое количество таких пациентов. Клиника должна обладать мультидисциплинарными подходами к лечению пациентов. До сих пор идут споры о том, должны ли заниматься онкологи реабилитацией пациентов? В нашем учреждении такая дилемма по настоящему никогда не возникала. Ведением пациентов должны заниматься одни специалисты, знающие заболевание что называется «от и до». Сам по себе подход к больным, их ведение, создание условий для полноценной и качественной реабилитации — это есть инновация.
— По вашему, не отойдет ли на второй план хирургическая онкология при дальнейшем, бурном развитии медикаментозного лечения онкологических заболеваний?
— В любом случае лечение опухолей требует комплексного подхода. Хирургическое воздействие всегда актуально. Другое дело, что это уже будет точечное воздействие, максимально органосохраняющие операции. Возможно, что операции будут проводиться с меньшим удалением тканей, скажем только на уровне слизистой. Лучевая и химиотерапия, также конечно, будут необходимы.
Альфия Хасанова
