Достаточно ли в Башкирии лекарств и что будет с ценами на препараты? В прямом эфире «Радио России-Башкортостан» в программе «Житейский вопрос» на эти и другие вопросы ответила заместитель министра здравоохранения Башкирии Ирина Кононова.
– Ирина Вячеславовна, добрый вечер.
– Добрый вечер.
– Помнится, когда начиналась пандемия, люди смели маски, антисептики, противовирусные препараты. Новая волна ажиотажа отмечалась в начале марта. Что происходит сейчас?
– Из того, что мы видим в части закупок льготного лекарственного обеспечения, никакого острого ажиотажа нет. Большинство закупок уже состоялось. Сейчас мы дозакупаем необходимые препараты, по решению врачебных комиссий и т.д., то есть индивидуальные закупки ведем, основную массу мы уже купили, как и большинство регионов. Закупки начинаются с осени и продолжаются, корректируются весь первый квартал до апреля. Дальше встает вопрос о поставках, потому что контракты контрактами, деньги мы туда спланировали, то есть второй большой риск для крупных закупок – это чтобы все поставки состоялись, и сейчас мы получили подтверждение и согласие поставщиков на досрочные поставки лекарственных препаратов, причем у нас три поставки обычно в течение года бывает: весенняя, летняя, осенняя. И сейчас мы у большинства поставщиков получили согласие по заключенным контрактам эти поставки осуществить. То есть сказать, что какой-то острый дефицит возник массово на какие-то препараты, нет, такого нет.
Есть, как мы сейчас цитируем наших руководителей, угроза санкционного давления и т.д. Принято решение о пересчете, о дозакупке лекарственных препаратов, и сейчас мы ведем кропотливые расчеты, чего и где нам не хватает, вплоть до единичных каких-то моментов, но сказать, что паника на рынке, или каких-то препаратов не будет, или что-то случится невероятное, нет такого опасения. Я говорю о больших оптовых закупках и рынках. Что касается розницы, то в розницу у нас в основном отечественного производства лекарственные препараты. У нас очень много сейчас, большой объем зарегистрированных лекарственных препаратов на территории Российской Федерации, у нас расширился список жизненно необходимых важнейших лекарственных препаратов: сейчас их 808, в декабре достаточно серьезное было расширение этого перечня и по формам, и по количеству, по ассортименту лекарственных препаратов. Это перечень лекарственных препаратов, на которые стабильно зарегистрированная цена. И раньше чем через год эта цена не подлежит перерегистрации, на нее добавляется оптовая надбавка, региональные надбавки и т.д. То есть в принципе с ценой зарегистрированной можно ознакомиться на сайте, у нас работает портал «Государственный реестр лекарственных средств», ГРЛС – можно просто набрать одними буквами и там, в розовом поле, набрать название препарата и узнать его зарегистрированную цену, и какая упаковка там зарегистрирована.
– Значит, у нас 808 препаратов в этом перечне, Ирина Вячеславовна.
– Да.
– Звонок послушаем. Алло.
Слушатель: Онкология простаты, 3 месяца не можем лекарства получить, уколы. Я из Стерлитамака.
– Предполагаю, что речь идет или о золедроновой кислоте или о гозерелине. Сейчас нас чуть-чуть подводят поставщики по гозерелину, но есть в остатках. Буквально сегодня у нас был круглый стол с НКО, пациентскими сообществами, и я выбрала все остатки, которые есть. Золедроновая кислота есть немного в остатках, и в принципе на месяц ее должно хватить, и дальше закупки продолжаются. С пациентом мы свяжемся. Передадим в аптечный пункт. Еще раз хочу сказать, что как только мы видим рецепт, то либо Минздрав со склада перераспределяет эти препараты, либо «Башфармация» самостоятельно из пунктов отпуска перераспределяет препараты для закрытия рецепта. Им нужно, конечно, на это время, согласно контракту, на котором они работают, ну и наших уже давних партнерских отношениях с «Башфармация», они стараются в 10-дневный срок уложиться, чтобы перевести препарат из пункта отпуска в пункт отпуска.
– Сейчас, действительно, больше всего тревожно тем, кто имеет серьезные хронические заболевания, и кто принимает препараты ежедневно, систематически, в течение жизни, это касается диабетиков, гипертоников, онкологические заболевания. По этим позициям, что можем сказать?
– Начну с болезней системы кровообращения. Все-таки гипертония в региональную льготу пока не входит. Мы очень старались и делали всевозможные расчеты всеми регионами в рабочей группе по Стратегии лекарственного обеспечения, и пришли к выводу, что все-таки гипертония должна быть в льготе, мы ждем этого с нетерпением, но не знаю, насколько сейчас наша ситуация экономическая нам позволит это сделать. На самом деле, там недорогие препараты. Вопрос в том, что большое количество у нас людей с гипертонией. И опять же, говоря про приверженность к лечению, нам бы хотелось, чтобы гипертоники туда попали.
А что касается болезней системы кровообращения, для инвалидов лекарственные препараты все закуплены. Для инвалидов, которые, к сожалению, отказались от набора социальных услуг в натуральном виде и выбрали денежную льготу, также приобретены препараты основных групп. У нас еще идет для легочной гипертензии дозакупка и т.д. У нас сейчас достаточно серьезные остатки лекарственных препаратов для пациентов, перенесших инфаркт, инсульт, кардиовмешательство, стентирование, аорто-коронарное шунтирование и т д. Это в рамках региональной программы «Борьба с болезнями системы кровообращения», БСК. В рамках этой региональной программы неинвалиды после этих ситуаций имеют право на льготное лекарственное обеспечение – это льгота не федеральная, не региональная, это льгота, будем говорить так, льгота нацпроекта. Так реализуется нацпроект. И с этого года удлинён срок, он составляет 24 месяца, то есть 2 года. Сначала мы полгода обеспечивали в рамках региональной льготы, потом 12 месяцев в рамках нацпроекта, и теперь 24 месяца. Вот у нас по некоторым позициям есть на 2 года этих препаратов и сейчас мы дозакупаем, делаем запасы для БСК. Что касается онкологии, здесь история посерьезнее.
– Здесь препараты дорогие, как правило, дорогостоящие…
– Они дорогостоящие. Они опять же из-за своей химической формулы, как правило, не имеют более двух торговых наименований, то есть международное непатентованное и, как правило, одно-два торговых наименования.
– Дженериков нет?
– Сейчас уже даже мы от дженериков отходим. Это одна и та же субстанция, локализованное производство в какой-то стране, в данном случае в Российской Федерации очень многие онкологические препараты за последние 2 года локализованы именно контролем качества и упаковкой. Вот это очень важно. То есть мы работаем одной и той же субстанцией, одними и теми же химическими формулами.
– То есть в нашу страну завозится вот эта субстанция, и здесь уже фасовка идет?
– Да (смеется), как я говорю, привозится ящик, выходит таблетка. И самое главное контроль качества выпускающий – тоже на нашей территории. Если помните, давнишняя история: то мел положили, то воду налили. Это исключено на сегодняшний день, потому что мы отвечаем за качество лекарственных препаратов, которые на территории Российской Федерации ходят.
Доступность онкологических препаратов отслеживается в виде «Инцидента», для республики это слово известное. У нас есть перечень наименований, которые еженедельно кладутся на стол Татьяне Алексеевне Голиковой, и все регионы отслеживают свои остатки, закупки, прогнозы и т.д. То есть там очень четкое взаимодействие с Минпромторгом происходит по ввозу субстанций, вывозу, даче разрешений, регистрации ускоренной и т.д.
Что касается сахарного диабета. Тут Российская Федерация размахнулась вовсю. То есть у нас на одно международное непатентованное наименование – 5-8 торговых наименований с локализацией производства, в том числе в Российской Федерации. Вот на слуху инсулин аспарт. Два иностранных, шесть российских, вполне биоэквивалентных, с хорошим качеством, с хорошей апробацией на взрослых и на детях.
– Недавно, 3 марта, в пресс-центре «Парламентской газеты» собирались депутаты, говорили о ситуации с лекарственным обеспечением в условиях санкций. Член Комитета Госдумы по охране здоровья Александр Петров отметил, что у нас, что касается лекарств для больных диабетом, обеспечены с запасом, то есть пациенты могут не беспокоиться. Это, видимо, результат политики импортозамещения, которая с 2015 года и в фармотрасли тоже начала у нас реализовываться.
– Да. И мы сейчас видим результаты реализации Стратегии лекарственной безопасности, лекарственного обеспечения, сейчас она до 2030 года отредактирована и вышла. Там, по-прежнему, курс – на собственное производство, собственные формулы даже, потому что в основном наша формулярная история – я говорю про формулы химические, про стандарты лечения, про подходы – они все-таки ориентированы на европейскую традиционную нашу медицину. И у нас есть партнеры – Израиль, Турция. Я надеюсь, что мы когда-нибудь серьезно займемся и нетрадиционной китайской медициной (смеется). Жизнь, так или иначе…
– Ну, иголки к нам давно пришли, иглоукалывание…
– Расширяет кругозор, да. И пока мы держимся на тех протоколах, я имею в виду и химиотерапию, и клинические протоколы – такое было название, сейчас это клинические рекомендации РФ, они все-таки европейской Ассоциации кардиологов, европейской Ассоциации пульмонологов и т.д. Мы все равно ориентированы на подходы, которые в традиционной европейской медицине, поэтому никакие связи не будут потеряны, безусловно. Ковид нам показал возможность взаимодействовать онлайн, и очень эффективно взаимодействовать в дистанционном формате, начиная с консультаций пациентов, заканчивая робототехникой, операциями в БГМУ. Я хочу сказать, что это все равно не будет стоять на месте. Надо внутренне себя готовить к тому, что будут меняться названия препаратов, цвет упаковки, форма выпуска, расширяться и т.д. То есть это очень динамично развивающаяся отрасль.
– Даже вакцины назальные появляются, в виде назального спрея, непривычно, не было такого.
– Да, и сегодня, например, на совещании с руководителями я говорила про психотропные препараты, наркотические препараты. Доступность обезболивания тоже по-прежнему остается актуальной в нашей стране. И за 2 года в 4-5 раз вырос спектр лекарственных препаратов для обезболивания, это только наркотические, а что говорить о ненаркотических, тут у нас, медиков, выбор достаточно большой и серьезный.
– И что касается рецептурных препаратов, мы же тут движемся тоже к цифровизации, то есть к дистанционным форматам. Если не ошибаюсь, с 2023 года у нас электронные рецепты будут.
– У нас и сейчас электронные рецепты. Просто мы выдаем дубликаты на бумажном носителе. Но это так называется. Приказом это введено. Башкирия у нас относится к регионам цифровой зрелости (смеется), я с гордостью это говорю, и мы одни из первых, кто перешел на электронные рецепты. То есть у нас рецепт формируется электронно в информационной системе, и пока для пациента удобней получить бумажный носитель. Важным является штрихкод, который там.
Следующим этапом у нас два пилота сейчас идут, когда пациент будет получать только электронный штрихкод, а все сведения там останутся зашифрованными, то есть рецепт как бумага постепенно отойдет (за исключением только наркотических психотропных препаратов, пока оборот их не меняется). Это позволяет бронировать препарат сразу под рецепт. Для платных рецептов этот пилот успешен. Сейчас в Уфе несколько поликлиник прошли это пилотирование, то есть доктор выписывает, а в аптеке сразу этот препарат под пациента бронируется – пока ты добежишь, никто не заберет. И он лежит там от 2 до 10 дней.
У нас еще несколько таких пилотов интересных. У нас, например, в Российской Федерации с 1 января курс взят на повышение доступности лекарственных препаратов для сельских жителей. У нас пролицензированы ФАПы на отпуск в розницу, то есть это продажа безрецептурных препаратов, как аптечный пункт, аптечный киоск.
– То есть прямо в ФАПах можно будет приобрести безрецептурные препараты?
– Да. Можно будет и заказать эти лекарственные препараты. Если они рецептурные, то фельдшер может выписать рецепт и привезти этот препарат из льготной либо платной аптеки, в зависимости от того, кто оптовик, кто поставит оптом.
И еще один интересный пилот сейчас у нас реализуется с «Еаптекой», это в Уфимском районе, ФАП, как пункт выдачи. Не буду называть наши логистические сети, но можно заказать дистанционно препарат, его доставят в ФАП, и вы его заберете, когда вам удобно, то есть не нужно ехать и где-то искать точку выдачи. Там есть ограничения по хранению, это пока безрецептурный отпуск.
– А сможем ли мы, Ирина Вячеславовна, те препараты, которые выписаны по рецепту, заказывать дистанционно?
– Сейчас в Госдуме второе чтение прошел этот законопроект, пока копья ломают наши депутаты на этот предмет, но, я думаю, что это будет продвинуто с учетом персональных цифровых подписей, то есть чем более защищены персональные данные, тем больший спектр товаров таким образом можно будет закреплять за пациентом. На самом деле, дистанционная торговля рецептурных препаратов – это будет большой прорыв в лекарственном обеспечении. Тогда мы сможем двигаться дальше и говорить о льготе. Это очень важно. На сегодняшний день пациент привязан к поликлинике, к аптечному пункту, киоску и т. д. Сейчас мы говорим о том, что эта возможность должна быть в любой аптеке, где есть препарат, автоматически забронировать. Ну, мы так помечтаем чуть-чуть (смеется) и возвращаемся к тому, что есть.
– Что касается реальности, с 1 марта в России изменились правила отпуска лекарств в аптеках, врачи обязаны указывать срок действия рецепта и степень его срочности.
– Это приказ № 1093н, действительно, вступил в силу с 1 марта. И также вступил в силу приказ № 1094 – два приказа, которые меняют и правила оборота лекарственных препаратов, и назначение, выписывание лекарственных препаратов. Намного это не изменило действующую ситуацию, скорее, это закрепило сложившуюся практику по поводу взятия на срочное обеспечение, немедленного исполнения и т.д. Но, тем не менее, все, что касается льготы, опять-таки она остается привязанной к определенным аптечным пунктам и к определенным закупкам, к определенной достаточно тяжелой логистике. Что касается платных рецептов, аптека будет искать, где достать этот препарат под этот рецепт именно этому пациенту в этом пункте отпуска.
– Важный момент: не будут отпускать лекарства по рецептам с истекшим сроком годности. А вот допустим, нет сейчас в наличии препарата по платному рецепту, требуется время ожидания, за это время может истечь срок рецепта, как тогда?
– Если это сеть аптечная, то они, скорее всего, будут бронировать, передавать и т.д. Если требуется закупка, то аптечные сети они не государственные в большинстве своем, даже наша «Башфармиция» – унитарное предприятие, и там сроки закупки не 44-м федеральным законом обеспечены. Другое дело, если на рынке нет предложений, пациенту предлагается замена, то есть либо это фармацевт может сделать, либо предложить обратиться к врачу для смены тактики лечения, схемы лечения.
– Пишут у нас в «Whatsapp», вопрос такой: ждут с прошлого года энтеральное питание для лежачего больного, рыночные цены поднимаются, закупать самим становится тяжело, на прошлой неделе отдал в аптеку рецепт на препарат – нет в наличии. Как быть, спрашивают.
– Энтеральное питание у нас закупается не в льготе, там отсутствуют эти препараты в большинстве своем. Для взрослых это закупается через паллиативную медицинскую помощь, данные есть у вас в «Whatsapp», мы их спишем, и поликлиника по месту жительства за счет средств, предназначенных для паллиативной медицинской помощи, это питание закупит. Это один вариант. И второй вариант – посмотрим, что именно требуется, может быть, есть что-то в остатках. Если рецепт выписан, мы его увидим.
– Еще звонок послушаем. Алло?
Слушатель: Добрый день. Вас беспокоит Борис Васильевич. Меня интересует, входит ли в льготный перечень, предназначенный для соцпакета для инвалидов, креон отечественного производства?
– Панкреатин. Международное непатентованное наименование – панкреатин, да, он входит в перечень ЖНВЛП, только не по торговому наименованию, а по международному непатентованному. Он будет выписан по рецепту, если он назначен как заместительная терапия. Вам нужно к доктору обратиться.
– Спасибо. Возвращаясь, Ирина Вячеславовна, к этим препаратам, к перечню. Мы сказали, в этом перечне жизненно необходимых – 808 единиц, он постоянно расширяется. Что еще, если обзорно сказать, входит в этот перечень, где его можно посмотреть?
– Перечень утвержден распоряжением Правительства РФ № 2406-р. Само распоряжение 12 октября 2019 года, туда ежегодно в ноябре-декабре вносятся изменения. Этот перечень размещен в территориальной программе государственных гарантий, но у нас он размещен в другом формате, через ссылку на распоряжение, и есть дополнительный список препаратов, который не входит в ЖНВЛП, но который мы закупаем по льготе. То есть нужно открыть Распоряжение, и открыть нашу территориальную программу, вот это будет полный перечень, который мы покупаем по льготе.
– Еще два важных вопроса, Ирина Вячеславовна. Что касается цен. Вот этот перечень, мы сказали, что там цена фиксированная, государство за этим следит внимательно.
– Да, и все эти препараты включены в стандарты.
– Что касается препаратов в целом и ценовой политики, как вот депутаты говорят, когда появляется ажиотажный спрос, соответственно, резко поднимаются и цены. И сейчас депутаты Госдумы попросили и ФАС проверить цены на лекарства, там еще на бытовую технику, на продукты. Понятно, что есть момент ажиотажа, но все-таки стоит ли, действительно, какими-то лекарствами, учитывая, что срок годности их ограничен, запастись и иметь их в аптечке?
— Давайте еще раз про цены скажу. Цена устанавливается только на этот перечень, который включен в № 2406-р (распоряжение Правительства РФ – ред.) К цене будет оптовая и розничная надбавка, которую имеет право установить аптечная сеть. Поэтому то, что написано в ГРЛС («Государственный реестр лекарственных средств» – ред.), и то, что вы увидите на ценнике, это разные вещи. Проверить правильность начисления надбавки может по обращению пациента Росздравнадзор. А плановые рейды и проверки проводит наш Госкомитет по тарифам. Это что касается контроля цен на лекарственные препараты.
Что касается ажиотажного спроса, то это будут, скорее всего, не включенные в ЖНВЛП, и это надо просто подождать. Не нужно по этому поводу ажиотировать. Либо надо взять препарат с таким же международным непатентованным наименованием, если это необходимо сейчас. В любом случае не запасаться. Вы правильно сказали – у них срок годности есть, будет обидно, если эти деньги вы вынуждены будете выбросить по истечению срока годности. Свою аптечку надо посмотреть, что называется. И периодически ее обновлять. Никаких других резких движений точно делать не надо.
– И что касается еще редких, орфанных заболеваний. Не так давно говорили об этом в эфире, есть фонд «Круг добра», который взялся за решение этой проблемы. Препараты там дорогие. Что будет с ними?
– Сегодня был «круглый стол» и мы это обсуждали. Пока «Круг добра» только расширяет ассортимент и расширяет количество нозологий, уже 44 заболевания, 40 лекарственных препаратов по этим 44-м патологиям, даже медицинские изделия «Круг добра» начинает покупать для детей-«бабочек», для хрупких наших пациентов. Там другой механизм. Происходит ввоз и разрешение ограниченной партии незарегистрированных лекарственных препаратов с последующей регистрацией или разрешением для оборота на территории РФ. Все аппараты поименные, то есть на каждого ребенка у нас оформлена заявка, и даже, чтобы перераспределить какой-то препарат, мы берем разрешение «Круга добра».
Что касается «Спинразы», «Рисдиплама», «Нусинерсена» для лечения СМА, то эти препараты в прошлом году были поставлены, в этом году продолжаются. И начинаются поставки новых препаратов на территории. Их как раз ускоренно зарегистрировали и даже ввели в ЖНВЛП, то есть зафиксировали цену.
– Звонок, я думаю, успеем еще один послушать. Алло?
Слушатель: Здравствуйте. Для людей с ментальными заболеваниями такой препарат как «Клозапин» является жизненно необходимым. Это 90 таблеток в месяц, в упаковке 50 таблеток, стоит упаковка 2200, на месяц надо 4400, но это же не единственный препарат, который нужен таким людям. Почему же его вывели из жизненно необходимых, почему он стал платным? Он ведь был бесплатным.
– Вероятнее всего, предположу, что появились другие препараты с доказанной эффективностью. В первую очередь, надо подойти к доктору и посмотреть, какую схему лечения может доктор в рамках стандарта назначить. В стандарте будут препараты только включенные в ЖЗНВЛП. Это первый момент.
Второй момент, на что тоже хочу обратить внимание. Вот мы сегодня тоже говорили об этом, что «Круг добра» – это один препарат для лечения одной нозологии. По онкологии – один препарат, допустим, для химиотерапии. Но, тем не менее, у пациента идет комплексное лечение, и два, три, пять и т.д. препаратов все равно пациент получает. И с этим тоже у нас сейчас идет серьезная история, потому что лекарственное страхование, к сожалению, не срабатывает в полном объеме, и с учетом ковида в том числе, и с учетом цен на препараты без зарегистрированной цены. Покупать 5-6 препаратов самостоятельно невозможно, и пациенты настроены на получение льготы или получение инвалидности. На этот предмет и с Минздравом России, и с Государственной Думой мы очень тесно обсуждаем вопрос, как нам использовать те данные, которые есть в федеральном регистре льготников. Мы ведь с 1 января 2021 года начали его заполнять, и сейчас он полностью заполнен, отработан, и сейчас задача – оттуда получить сведения, чтобы это нам помогло двигаться дальше. Пока в среднем на всех, кто там занесен, 1,3 лекарственного препарата (просто по наименованию, без упаковок, без цены) получают. При этом мы видим, что около 60%, имеющих инвалидность, не нуждаются в лекарственных препаратах, то есть они не обращаются за выпиской рецепта, не получают постоянной терапии. То есть получается, что из 40% имеющих право на лекарственное обеспечение, 1,3 препарата получают каждый день наши пациенты. И вот как здесь рассчитать стоимость, нормативы затрат финансовых или общий объем финансирования, здесь пока методики нет. Мы пытаемся найти эту методику и рассчитать.
– Последний вопрос, Ирина Вячеславовна. У нас пандемия не закончилась, к сожалению, это тоже остается на повестке. Запас лекарств в отношении коронавируса у нас есть?
– (Вздыхает) Я выдохнула, потому что это, можно сказать, моя личная боль. Очень сильно переживаю, когда препаратов не хватает. И самое главное – никогда не угадаешь, в какой момент их будет хватать или не хватать. Потому что если раньше мы видели эту волну полугодовую, да, она сдвинулась по времени, но эпидемиологи наши сделали прогнозы и т.д., то есть мы видим, то сейчас наслоится следующий вирус, и в какое время этот будет происходить, и сколько надо иметь запасов лекарственных препаратов, совершенно невозможно предугадать. Чуть-чуть стало полегче, потому что у нас достаточно серьезный иммунитет коллективный уже, благодаря вакцинации, и вот с этой волной очень серьезной, которая была январь-февраль, мы за эти два с небольшим месяца, ну можно декабрь взять – за три месяца мы обеспечили пациентов больше, чем за весь 2021 год. И лекарственные препараты были в наличии, слава Богу, и в легкой форме перенесли большинство, и я хочу, пользуясь случаем, поблагодарить Андрея Геннадьевича Назарова лично и Правительство Республики Башкортостан — ни в одном субъекте Российской Федерации не выделялось столько средств на покупку амбулаторных препаратов для лечения ковид. У нас сейчас есть запасы с учетом высокого пика заболеваемости на 2 месяца.
– Спасибо большое, Ирина Вячеславовна. Я напомню, у нас в прямом эфире была заместитель министра здравоохранения РБ Ирина Кононова.
Пресс-служба Министерства здравоохранения Республики Башкортостан (информация сайта ГТРК РБ)
